«Чтоб вам так жилось, как вы думаете!» – вспомнил в сердцах одесские свои корни наш специальный корреспондент, выслушав в очередной раз по телефону традиционную федоровскую тираду. И решил-таки отправиться наконец к ее автору. Если уж не за песнями, то уж за идеями точно!
– Святослав Николаевич, на входе в ваш Центр каждого посетителя встречают рекламные листовки – не только информация о предоставляемых услугах, но и повествование о Партии самоуправления трудящихся и ее лидере, баллотировавшемся в 1996 году в Президенты Всея Руси. Это что, ненавязчивое приглашение больным пополнить ваши ряды и, таким образом, начало очередной думско-президентской предвыборной кампании?
– Наши идеи все больше и больше входят в головы людей. Они начинают понимать, что у наемного рабочего или служащего перспектива весьма туманна. Он никогда не будет зажиточным, не говоря уже о том, что будет богатым. Таковым он может стать лишь только в том случае, если станет совладельцем результатов своего труда. Я тут с восторгом и удивлением прочитал статью русского помещика Валерия Майкова, который еще в 1845 году написал работу «Производительность и распределение богатства». Сразу подумалось: как мы отстали! Ведь он еще в прошлом веке раскритиковал теорию Адама Смита и доказал, что чем больше будет станков, тем больше безработица и ниже оплата труда. А поденщина или наемный труд – своеобразное экономическое рабство. Почему сегодня страны Запада побеждают Югославию, а потом победят нас? Да потому, что у них поденного труда на порядок меньше. В Америке только людей, которые ведают доходом, прибылью и распределением, порядка сорока миллионов против полутора наших. То есть у нас экономической армии нет или она слишком мала: занята исключительно сырьем или какими-то услугами в торговле. Поэтому мы обречены. И когда наши политики пытаются менять правительство или президента, не меняя при этом систему, все это вызывает у меня скептическую улыбку.
– А многим, например, кажется, что перманентными сменами правительства заняты исключительно олигархи…
– Менять политиков будут только те люди, которые сегодня могут свободно выкачивать из России природные богатства и эксплуатировать труд россиянина. Потому как ему можно заплатить 20–30 долларов, и он будет счастлив. В то время как на Западе это стоит порядка двух тысяч долларов.
– А как обстоят дела с данным вопросом у предпринимателя Федорова?
– Предприниматель Федоров отменил поденную оплату. Каждый сотрудник имеет некий процент от рубля прибыли, определенный демократическим путем. Например, бригада анестезиологов имеет 6,5 копеек с каждого рубля от фонда оплаты труда, который у нас составляет 53 процента от прибыли. Эти 6,5 копеек с рубля они делят у себя внутри бригады сами с учетом коэффициента трудового участия, расписываются в ведомости и сдают в бухгалтерию.
– А на какую долю прибыли претендует при этом сам хозяин, то бишь Федоров?
– Всего у нас шестьдесят одна бригада, на которую делится весь доход. Бригада менеджеров, которую возглавляю я, фантастически мала (38 человек) и стоит коллективу 7,2 процента дохода. В то время как на Западе управительская стоит до 25–30 процентов, а на отечественных заводах управители получают до 12–17 процентов от дохода. Внутри бригады демократическим путем решено, что мне причитается 0,7 копейки с рубля. А, предположим, у моих двух секретарей – по 0,14 копейки у каждой. В то же время процент от дохода каждого сотрудника – не константа и обсуждается каждый год на заседании нашего так называемого парламента открытым голосованием. Между прочим, последние три года мы ничего не меняли: значит все и так хорошо.
– Выборы в Госдуму – не за горами! Насколько уверенно сегодня чувствуют себя ваше движение и его лидер?
– 28 июня провели коалиционный съезд с Андреем Николаевым: мы решили, что в одиночку нам будет трудно идти на выборы – у нас на это нет денег. Ведь основой нашей являются те самые наемные люди, у которых даже на питание не хватает средств. А вообще выборы – это все чепуха, шелест листьев.
– Неужели вы, экс-кандидат в президенты России, настолько во всем разочаровались?
– Я пришел к выводу, что выборы в данной экономической системе не имеют никакого значения. Ибо при помощи власти, которая сохраняет рабовладельческую систему, сделать страну и людей обеспеченными невозможно.
– Но при всем при том ваша партия идет на выборы…
– Да, мы идем – по инерции.
– Вы готовы выставлять свою кандидатуру на президентских выборах-2000?
– Нет, так как я понял всю бесперспективность этой затеи. Прежде всего потому, что наш народ не хочет свободного труда, он его боится. На протяжении семисот лет нашего рабства мы потеряли инициативу, всех людей активных, буйных убирали.
– И что же, пустить все на самотек?
– Безусловно.
– Откуда такой пессимизм?
– Наоборот, я счастлив. Раз люди стали более свободны в политическом отношении, то рано или поздно они найдут и экономические пути к лучшей жизни. Я даже не боюсь того, что Россия, возможно, развалится, превратившись в конфедерацию. Зачем платить дань Москве, если она ничего не дает?
– Кто, по вашему сегодняшнему ощущению, станет следующим президентом России?
– Тот, кто имеет достаточные деньги. Лужков или тот, кто сегодня у верховной власти – Степашин. А может быть, и Примаков.
– А вы бы хотели кого там видеть?
– Мне и Лужков и Примаков нравятся почти в равной степени.
– Как вы расцениваете последние нападки на Лужкова?
– Когда идет такая борьба за власть, это неудивительно. Точнее, борьба не за власть, а за деньги. Поэтому в ходе этой борьбы будут и компроматы, и убийства, и все что угодно!
– Откуда исходит угроза Лужкову? Из Кремля?
– И из Кремля в том числе. Идет эта угроза от тех богатых людей, которые боятся Лужкова, у которого есть какие-то более или менее социальные идеи. Он считает, что можно быть богатым, но, как говорит товарищ Лившиц, надо делиться. А наши олигархи и прочие богатые люди делиться не хотят.
– И что, Лужков придет к власти и заставит делиться?
– Наверное. Отнимет незаконно приватизированные природные ресурсы.
– А чего в таком случае боится президентская семья? Воплощения в жизнь лозунга «Банду Ельцина – под суд!»?
– Это вы у них спросите. Но я думаю, что они боятся потери власти. Как и всяк, кто такой властью наделен.
Андрей Домнич
«Собеседник», 1999 г., № 26
