«Развитие Дальневосточной офтальмологии». Интервью с Главным офтальмологом Приморского края Людмилой Петровной Догадовой.

    

    Интервью с главным внештатным офтальмологом Приморского края Людмилой Петровной Догадовой

    

    Главный внештатный офтальмолог Приморского края и Дальневосточного федерального округа, доцент кафедры офтальмологии «Тихоокеанского государственного медицинского университета», заведующая офтальмологическим приморским центром, Заслуженный врач России Людмила Петровна Догадова рассказала об особенностях работы офтальмологической службы Дальнего Востока. И начала с основной проблемы Дальневосточного региона – проблемы нехватки кадров.

    – Не хватает докторов во всем Дальневосточном федеральном округе. Я много ездила и на Сахалин, и на Камчатку, и в Хабаровск, была и в Еврейской автономной области, проводила там занятия с докторами, изучала ситуацию и не понаслышке знаю о проблеме нехватки кадров. А нехватка кадров предполагает недоступность медицинской офтальмологической помощи для жителей.

    Мы активно работаем в этом направлении, ищем пути решения. Одно из них, самое главное, это целевое обучение. У нас в этом году был выпуск клинических ординаторов. Практически 70% из них занимались именно по договорам, и сейчас они поехали в Магадан, на Сахалин. В Приморском крае после клинической ординатуры остались сразу три человека.

    У нас разработана «Программа развития офтальмологической службы Приморского края». Мы подготовили и внедрили ее одними из первых в России. Там мы запланировали увеличение количества врачей, мотивируя их для работы в нашем регионе именно в студенчестве. В этом году клиническую ординатуру окончили два доктора, которые ранее работали у нас медсестрами, медбратьями. Мы оставили их у себя работать в клинике. По-другому нельзя, потому что человек, обучающийся в институте, должен каким-то образом определиться с тем, кем он хотел бы быть. А для этого он должен изнутри посмотреть, оценить специальность. Вот я, например, начинала с санитарки в глазном отделении, это были 1966–1967 годы. Потом работала медицинской сестрой в глазном отделении. Это предопределило всю мою дальнейшую жизнь, которую я посвятила офтальмологии.

    – Насколько я знаю, в Приморском крае удалось изменить ситуацию с недостатком кадров.

    – Так и есть. Проблема была решена открытием консультативно-диагностического офтальмологического отделения (Приморский центр микрохирургии глаза), которое находится на базе нашей клиники (ГБУЗ «Краевая клиническая больница № 2»). И если пациент не может по месту жительства попасть на прием к офтальмологу, особенно летом, когда период отпусков, или врач заболел, он может пройти обследование у нас по направлению, по системе ОМС, предварительно записавшись к нам в центр. Но это плановая ситуация. Если речь идет о неотложной помощи, то, конечно, никакие направления нам не нужны. Нужен только документ, удостоверяющий личность, и пациент осматривается в течение двух часов.

    – Расскажите, пожалуйста, подробнее о вашем консультативно-диагностическом офтальмологическом отделении?

    – За последние 2–3 года мы активно развивали амбулаторно-поликлиническое звено. И за это время, несмотря на то, что это был ковидный период и присутствовали связанные с ним соответствующие сложности, мы сумели организовать консультативно-диагностическое офтальмологическое отделение на базе «Краевой клинической больницы № 2» в отдельном помещении. Это одно из лучших на Дальнем Востоке государственных лечебных учреждений, которое имеет все необходимое оборудование для ранней диагностики любого заболевания. Оно является лечебным учреждением третьего уровня амбулаторно-поликлинического звена.

    Более того, руководство региона выделило достаточное количество средств не только на организацию офтальмологической службы в городе Владивостоке, но мы организовали центры в еще четырех межрайонных центрах – в Уссурийске, Находке, поселке Кавалерово и городе Спасск. Все оснастили современным диагностическим оборудованием, включая компьютерные томографы, пневмотонометры. Это позволило проводить диагностику на местах. Кавалерово, Спасск, Находка – это довольно отдаленные территории, и больные сейчас к нам приезжают уже с качественным обследованием.

    – За последние годы в вашем регионе произошло много перемен. С чем это связано?

    – Отчасти с тем, что руководство региона понимает необходимость назревших перемен и поддерживает наши проекты и нововведения, ведь все они направлены на совершенствование офтальмологической службы.

    Когда мы что-то предлагаем, то предварительно тщательно изучаем ситуацию в регионе, готовим обоснование, в котором описываем актуальность предлагаемых перемен, например, количество пациентов с данной патологией, просим выделить федеральные квоты, потом наша просьба рассматривается на комиссии, и нам эта квота выделяется. И процесс не затягивается ни в плане подготовки документации, каких-то административных ресурсов, ни в плане реализации.

    Ведь у нас в России зачастую как – сначала какое-то указание, приказ делается, а потом под этот указ принимаются меры. А мы, наоборот, сначала получаем основу, а потом уже на этой основе что-то делаем. Поэтому мы, например, выучили сначала доктора, узнали, что нам надо, допустим, по кератопластике, и готовили уже документы.

    Мы постоянно внедряем что-то новое. У нас это в приоритете. Мы сейчас задумали проводить кератопластику, выучили доктора, закупили инструментарий и в сентябре уже начали первые операции по пересадке роговицы, которые не проводили на протяжении 10–15 лет.

    Эта операция не входит в систему ОМС, поэтому нам очень сложно было сделать ее бесплатной даже по ВМП. Поэтому фонд ОМС выделил федеральные квоты именно на проведение этой операции.

    У нас лет 5–7 некоторые операции, такие как, например, витреоретинальная хирургия, практически не проводили, а сейчас у нас очень развита витреоретинальная хирургия. И мы практически не отправляем пациентов в клиники других регионов.

    – А как в таком большом регионе налажена маршрутизация пациентов?

    – Мы (офтальмологическая служба Приморского края) одними из первых, еще в 2015 году, издали первый приказ по маршрутизации пациентов с заболеваниями глаз, а потом, когда мы в 2019–2020 гг. разработали Программу развития офтальмологической службы, страниц 10 посвятили маршрутизации, где описано, с какими заболеваниями в какое лечебное учреждение первого-второго-третьего уровней следует обращаться. И вот с первого уровня, учитывая, что, кроме Владивостока, есть четыре межрайонных центра, у нас идет маршрутизация именно согласно приписному населению.

    Но, к сожалению, иногда эта маршрутизация не работает, потому что пациенты сами стараются к нам приехать на консультации. Мы, естественно, всем пытаемся оказывать помощь, но нам все равно нужны номерные направления, потому что медицины бесплатной сейчас нет, а за каждого пациента нам фонд ОМС оплачивает приемы и обследования. У нас возникали определенные организационные проблемы, сейчас накал этих страстей снизился. Стараемся плановую консультацию, которая может быть проведена в течение 30 дней после направления, осуществлять по маршрутизации.

    – Получается, что маршрутизацию вы сделали почти 10 лет назад, и она до сих пор исправно работает?

    – Да, работает, с небольшими нюансами, но работает. Особенно она стала работать, когда в 2019 году организовали диагностические центры по регионам, о которых мы уже говорили, оснастили их современнейшим оборудованием.

    Однако проблемы все равно остаются, та же нехватка кадров в отдаленных территориях, проблемы организации оплаты обследований. Сейчас мы готовим новые приказы, поскольку Программу развития, конечно, уже нужно менять, так как изменились показания к лечению заболеваний, появилось очень много новых лекарственных средств, изменились требования: так, стационарная помощь уже не предполагает, что пациент должен две недели находиться в клинике, сейчас изменились и уровни оказания медпомощи, дневной стационар, амбулаторная хирургия. И в соответствии с этим мы планируем пересматривать часть нашей Программы, приводить в соответствие с новыми требованиями и в том числе коснемся маршрутизации.

    – Насколько быстро удастся это сделать и когда новшества заработают?

    – В принципе у нас никогда не возникало каких-то проблем, если мы предлагали ту же маршрутизацию, ту же Программу развития офтальмологической службы. Мы переделали часть федеральных клинических рекомендаций, по которым работаем на сегодняшний день, именно под свой регион. И сделали их в немного усредненном варианте, чтобы врачу не читать 40–50 страниц, а всего несколько, которые четко определяют, например, что такое глаукома, куда он должен пациента направить, что с ним сделать. Сделали по типу порядка оказания помощи именно в нашей офтальмологии, приморской.

    Сейчас, кстати, федеральные клинические рекомендации тоже меняются. Чтобы их выполнять, нужно и оснащение, и оборудование. Вот мы оснастили, например, во Владивостоке клинику. Но, конечно, в некоторых поликлиниках оборудование остается на уровне 1980-х годов, несмотря на то, что есть приказ по оснащению поликлиник. Есть проблемы с оснащением стационара города Уссурийска, города Находки. Сейчас мы как раз находимся в стадии их решения.

    – Летом во Владивостоке прошел I Дальневосточный офтальмологический саммит. Насколько мне известно, вы принимали в нем активное участие. Поделитесь, пожалуйста, впечатлениями.

    – Для нас это историческое событие. Мы волновались, что не сможем такое грандиозное мероприятие провести, что саммит не вызовет большого отклика со стороны офтальмологов из-за удаленности места его проведения. Но все удалось, приехали почти 600 очных участников со всей России. Я встретилась здесь с офтальмологами, с которым не встречалась лет 10–15, потому что мы живем слишком далеко друг от друга. Кроме того, было более 1100 онлайн-участников мероприятия.

    У нас было проведено 28 научных секций, более 160 докладов. Заседания одновременно проходили на 4–5 площадках, и везде были полные залы.

    Помню, лет 35 назад у нас прошла конференция, после которой в регионе очень многое изменилось в лучшую сторону. Уверена, I Дальневосточный офтальмологический саммит послужит большим толчком для развития офтальмологической службы. Меня из министерства уже попросили написать отчет о том, что нового было на саммите, какие идеи прозвучали, о каком новом оборудовании, препаратах, методиках шла речь, и по итогам – какие рекомендации я могу дать по развитию службы. Поэтому думаю, что после этого саммита офтальмология на Дальнем Востоке перейдет на новый этап развития.

    – Надеюсь, так и произойдет, и желаю вам удачи!

    

    Беседовала Т. Лапшина