«Все возможно при наличии заряженных духом МНТКовии людей» Интервью с Дмитрием Геннадьевичем Арсютовым, Генеральным директором ФГАУ «НМИЦ «МНТК «Микрохирургия глаза» им. акад. С.Н. Федорова» Минздрава России

    – Дмитрий Геннадьевич, давайте начнем с развития системы МНТК. Какие направления работы у Вас в приоритете на данный момент?

    – Вектор развития МНТК всегда являлся флагманом для большинства офтальмологических учреждений страны. И на сегодняшний момент основная задача – сохранить этот вектор позитивного, прогрессивного, динамичного развития.

    Время диктует свои условия, и у нас появляются новые вызовы. Есть необходимость стать более высокотехнологичными, более грамотными в цифровом формате. Поэтому сегодня глобальная история цифровой трансформации, происходящая в системе здравоохранения в целом, должна в полном объеме коснуться и МНТК.

    Мы должны сделать систему контроля всех процессов легче, понятнее, и самое главное – правильнее. Выстраивать коммуникации с другими структурами, которые активно включены в наш процесс. Это и деятельность в рамках НМИЦ, то есть работа с регионами по методологическому контролю, обучению, помощи в клиническом формате, подготовке кадров и наставничеству. Это работа в научно-педагогическом контексте фактически с территорией всей страны, работа с молодыми специалистами. Это подготовка будущих специалистов-офтальмологов в ординатуре, научных кадров, работа в ключе наставничества и продвижения уже на постдипломном этапе. Сегодня мы проводим более 20 курсов ежегодно по различным направлениям, и это та структура, которая требует серьезного обобщения.

    Пришло время, когда стоит говорить о создании масштабной, сильной, независимой, но в то же время интегрированной во многие процессы экосистемы МНТК. Она должна быть основой для участия в наших процессах большинства офтальмологического, клинического и научного сообществ всей страны. Я думаю, что у нас для этого есть все возможности, и нам есть, на чем эту экосистему строить.

    36 лет нашего развития позволяют нам, во-первых, делать выводы о результатах, а во-вторых, очень четко понимать свои достижения. И смело, с полным пониманием своей ответственности, строить планы на будущее.

    – Насколько важно, на Ваш взгляд, развитие научной и образовательной деятельности в МНТК? Более активное вовлечение молодых врачей в научную среду?

    – Как я уже сказал, цифровая трансформация – это сегодня один из глобальных приоритетов, в который должны интегрироваться все остальные процессы.

    МНТК – одна из немногих в стране систем, которая рационально и паритетно, с большим пониманием развития каждого из направлений, сочетает в себе клиническую, организационную, научную, образовательную и наставническую составляющие. В этом и заключается успех МНТК, его лидирующая роль в системе оказания офтальмологической помощи – специализированной и высокотехнологичной. И на этом строится наше понимание дальнейшего развития.

    В первую очередь это усиление наших компетенций, развитие наших технологий, воспитание нашей молодежи, поддержание нашего духа. А дух в системе МНТК всегда являлся основополагающим! Идеи, которые были заложены академиком Федоровым, присутствуют в каждом из нас. И каждый, независимо от того, был ли он лично знаком со Святославом Николаевичем, этим духом, этими идеями, этой энергетикой пропитан с первого дня своей работы в системе. Поддержание этого правильного энергетического заряда во всех направлениях нашей работы абсолютно необходимо и является очень важным для нас в части стратегического развития.

    Возвращаясь к вышесказанному, мы обязательно должны соответствовать цифровому духу времени и вывести все это в правильные управленческие решения, позволяющие нам это делать проще, быстрее, качественнее, полезнее для наших пациентов и удобнее для наших сотрудников.

    – Какие новые технологии необходимо внедрить в лечебную деятельность МНТК? Вы недавно вернулись с витреоретинальной конференции в Казани, где также поднимался этот вопрос. Расскажите, пожалуйста, о ключевых трендах.

    – Перед нами и здравоохранением будущего в целом стоит большая задача: выйти фактически на молекулярный, генный уровень решения большинства проблем. Прикладная наука и технологии развиваются очень быстро. Они меняются, совершенствуются, появляется новое оборудование, методики.

    Мы хотим, чтобы риски были минимальными, поэтому технологии, которые были 10–15 лет назад, сегодня уже отходят на второй план. Потому что мы понимаем, что они вызывают чуть больше рисков. А риски нам не нужны. Любая технология, будь то хирургия переднего отрезка глаза, хирургия роговицы, катарактальная хирургия, любая реконструктивная, в заднем отрезке глаза, витреоретинальная хирургия, хирургия сетчатки и стекловидного тела, взаимоотношений различных в заднем отрезке глаза, сосудистая система глаза, зрительный нерв, рефракционная хирургия, – все это за последние годы претерпевает изменения, имеющие один общий аспект – это минимизация любой степени травмы, минимизация рисков послеоперационного восстановления. И главное, минимизация сроков реабилитации, то есть необходимости долечивания.

    Мы можем сказать, что большинство сегодняшней хирургии фактически проходит в стационарозамещающих условиях дневного стационара или даже амбулаторной помощи. Эти тенденции будут продолжены. Но в более глобальном формате мы должны больше думать о фундаментальных подходах, которые могли бы предупредить болезнь или, выявив ее на самых ранних стадиях, минимизировать дальнейшие осложнения. Подходы эти сегодня, к счастью, присутствуют.

    И мировое офтальмологическое сообщество, и российская офтальмология должны сделать все возможное, чтобы функциональная составляющая четко коррелировалась с нашими хирургическими техниками. Мы не говорим о сохранении каких-то функций, мы хотели бы сегодня говорить о сохранении очень высоких исходных функций. Для этого необходимо четко и рано выявлять, быстро реагировать и иметь совершенные технологии, которые препятствуют развитию заболевания.

    В данной ситуации мы работаем не только самостоятельно, но и в коллаборации с нашими коллегами – эндокринологами, терапевтами, генетиками, биологами. Ведем огромное количество параллельных исследований. Возьмем, к примеру, сахарный диабет. Мы понимаем, что эта болезнь поражает, к сожалению, не только глаз. Она затрагивает огромное количество систем организма – практически все, где есть сосуды, где есть риск капиллярных нарушений и риски усиления экссудативной активности. И понимаем, что заканчивается это не всегда благоприятно. Поэтому ранняя хирургия, быстрое выявление, четкая коррекция гликемического статуса пациента эндокринологами и выявление критериев, триггеров появления болезни уже агрессивной  сегодня является тем подходом, который важен для всех. И для эндокринологов, и для офтальмологов, и для кардиологов, а самое главное – для пациентов. Это очень важно!

    Врожденные состояния, генно-детерминированные. Сегодня генно-молекулярная терапия врожденных патологий сетчатки, наследственных дистрофий опять же выходит в тренд. МНТК в этой области является одной из баз проведения широкомасштабных клинических испытаний. Думаю, что эта работа позволит в ближайшее время оказать большую помощь будущему здравоохранения в целом.

    Заболевания, которые связаны с органотравмирующими состояниями, упираются в новые подходы офтальмопластической хирургии, подходы регенераторные, возможности тканевой терапии, связанные с генно-молекулярными реалиями сегодняшних исследований. Поэтому, во всем этом участвуя, мы понимаем, что на ближайшие 10 лет, а то и больше мы работой обеспечены.

    Но это лишь небольшая доля того, что сегодня требуется, и что мы хотели бы видеть в своих будущих разработках. Для молодого поколения разработана большая экспериментальная составляющая. У нас есть собственная лаборатория с возможностью проведения различных клеточных исследований, есть свой роговичный банк. И это позволяет проводить большое количество процессов непосредственно в нашей системе.

    Также одной из ближайших наших целей является строительство современного вивария, где бы содержались различные животные, и экспериментальная часть работы могла бы осуществляться нами проще. Я считаю, что в части науки, в части разработок – это крайне важно.

    Большой пласт проблем – так называемые пролиферативные. Пролиферация – это исход воспаления и очень многих процессов, происходящих после травм при серьезных заболеваниях: сахарном диабете, отслойке сетчатки, различных воспалениях в стекловидном теле и в заднем отрезке глаза – в сетчатке и в сосудистой оболочке. Чаще всего проблема завершается катастрофой. И опять же – фундаментальный подход к поиску антипролиферативных препаратов сегодня является для нас ключевой задачей.

    Таких целей, которые, с одной стороны, очень понятны, но, с другой, еще не решены нигде в мире, – очень много. И повторюсь еще раз: потенциал, возможности, база, желание и, самое главное, мотивация наших коллег, научных сотрудников, клинических работников системы МНТК, позволяют надеяться и верить в то, что эта работа будет завершена победой.

    – Какие проблемы сейчас стоят перед региональной офтальмологией? И как НМИЦ «МНТК «Микрохирургия глаза» участвует в решении этих проблем? Какие первоочередные задачи стоят перед вами как Национальным медицинским исследовательским центром?

    – Работа по линии НМИЦ ведется сегодня более чем с 40 регионами. Мы видим неплохие показатели роста регионов как самостоятельных субъектов в вопросах развития офтальмологической помощи. Задачей номер один я сегодня вижу выстраивание взаимовыгодных двусторонних контактов, которые позволили бы нам будучи кураторами участвовать в тех пунктах необходимой помощи, которые реально сегодня существуют в конкретном регионе.

    В каждом регионе ситуация складывается по-разному. Где-то развитие более сильное, где-то – не совсем прогрессивное. Поэтому внедрение технологий за полгода-год невозможно. Здесь необходимо выстраивание четкой политики и четкого планирования – так называемой дорожной карты, которая за короткий промежуток времени в 3–5 лет позволит из региона сделать самостоятельную структуру оказания офтальмологической помощи, начиная с первичной. А первичная помощь является самой основной. И здесь кроются самые большие проблемы. В первую очередь вследствие дефицита кадров. И от этого первого рубежа мы должны отталкиваться.

    Сегодня мы являемся мощной образовательной базой. Мы можем обучать, помогать, участвовать в процессах, приглашать на рабочие места. Мы готовы находиться рядом и днем, и ночью. И это основа правильного структурного подхода к оказанию первичной помощи. Далее идут больницы второго уровня. Третий уровень – это чаще всего стационары, где оказывается уже хирургическая помощь. В большинстве регионов это наиболее сильная сторона. Мы как НМИЦ все эти процессы держим под контролем, помогаем регионам приобретать дорогостоящее оборудование путем рекомендаций для региональных министерств.

    Но, невзирая на все это, есть много пациентов, которые сегодня на территориях полноценно пролечены быть не могут. Это тяжелые патологии, эксклюзивные патологии, осложненные патологии. Это патологии с большими капиталовложениями, где присутствует многоэтапность и дорогостоящие расходные материалы. Такие патологии правильнее оперировать в условиях федеральных клиник, одной из которых являемся мы.

    Поэтому четкое распределение пациентов по всем вышеназванным аспектам – методическому, образовательному, наставническому, сопроводительному и курирующему общие процессы, в том числе организационные, – помогает выстраивать правильную, тесную, взаимовыгодную структуру отношений с регионами. Сегодня есть необходимость доведения всех этих процессов до общероссийских на наших новых территориях. Для нас, для меня лично – это задача номер один.

    По линии НМИЦ мы являемся кураторами Херсонской и Запорожской областей. Наша бригада из Краснодарского филиала уже неоднократно выезжала на эти территории. И последний выезд позволил нам составить первичную аналитическую картину, подготовить проект маршрутизации и выстроить для себя тактику ближайших действий по этим территориям. Без контроля и внимания они не останутся, но работа там предстоит крайне серьезная. И именно на этих территориях, где сегодня требуется наша помощь в кардинальном формате, мы будем присутствовать наиболее полно.

    – Как только ковид пошел на спад, в Россию стали возвращаться иностранные туристы. Часть из них приезжает в том числе с целью медицинского туризма. Скажите, насколько это направление развито и актуально для МНТК сегодня?

    – Это важное и серьезное направление. Направление-вызов для всего здравоохранения в целом, поскольку задачи, которые мы ставим перед собой, очень амбициозны. Количество туристов, приезжающих в рамках реализации проекта экспорта медицинских услуг, динамично растет. И должно расти еще больше.

    В системе МНТК экспорту медицинских услуг и лечению иностранных пациентов традиционно уделяется большое внимание. И эта работа в структуре МНТК уже признана одной из самых успешных. Потому что опыт лечения пациентов как на территории Российской Федерации, а ранее – Советского Союза, так и при выездной деятельности за 35 лет нами накоплен огромный. Но опыт – это, наверное, не совсем тот показатель, который характеризует все происходящие процессы.

    В первую очередь это количество иностранных пациентов. 300 000 человек, которые были прооперированы за этот период. Это в среднем до 10 000 обращений к нам ежегодно. Было, конечно, ковидное снижение, но по прошлому году мы снова наблюдаем рост. И планируем увеличение минимум в 2 раза количества пролеченных иностранных пациентов. Для этого, конечно, нам необходимо провести очень много работы. Но в системе МНТК, как в Головной организации, так и в филиалах, есть вся база для того, чтобы этих цифр достичь.

    Для достижения высоких показателей нам необходимо совместить несколько составляющих. Это условия приема, выделение отдельных диагностических линий, создание зон для приема пищи, которые, кстати, в том числе должны соответствовать национальным и религиозным аспектам наших гостей. Это комфортные условия проживания. Это индивидуальное сопровождение в ходе хирургии. Четкое языковое сопровождение. Правильное понимание послеоперационной реабилитации и контроля за ней.

    Нужно выстраивать взаимоотношения с референтными центрами, как с государственными, так и с частными, для того чтобы коллеги, которые будут осматривать пациентов и вести их в дальнейшем послеоперационном периоде, были все-таки погружены и ознакомлены с нашим видением лечения данных болезней. В этом заключается замкнутость цикла, успех проекта, высокая удовлетворенность пациентов и их «возвращаемость». Не только самих, но и их близких, членов семей и так далее.

    Поэтому процесс этот будет нами обязательно в последующем продолжен. У нас уже есть ряд стратегических решений: взаимодействие с нашими консульствами, работа с представителями департаментов и министерств здравоохранения на территориях как стран СНГ, так и стран дальнего зарубежья. Это в первую очередь страны арабского мира – Ближний Восток, страны африканского континента, с которыми у нас уже есть небольшой опыт взаимодействия. Я думаю, что здесь нет предела для каких-то четко обозначаемых финальных географических координат. Мы будем расширять их и обозначать свое присутствие в как можно большем количестве стран, в которых мы еще не были. Запрос на востребованность нашей помощи присутствует, поэтому на этот год рост на 30% уже можно предполагать, ну а дальше – больше.

    Выездная хирургия тоже будет иметь место, но в части совместной работы наших хирургов с уже имеющимися известными референтными центрами на территории зарубежных государств. И наше присутствие там поможет повысить узнаваемость, позволит хирургам центра делиться своим опытом непосредственно в местах проживания наших коллег.

    – Дмитрий Геннадьевич, нам бы хотелось познакомить наших читателей с Вами поближе. Расскажите, пожалуйста, о себе, о семье, Ваших увлечениях, хобби.

    – Я родился в городе Чебоксары в семье врачей. Мой папа по специальности хирург. Мама – тоже доктор, терапевт. Папа долгие годы работал руководителем крупной республиканской больницы в Чувашии. Возглавлял ее более 15 лет. Потом был заместителем директора федерального центра травматологии и ортопедии, который также располагается в городе Чебоксары. В настоящее время он и мама на пенсии.

    Я думаю, что тот семейный посыл, который был мною впитан с детства, сегодня реализовался и в моей семье. Я стал врачом. Моя супруга тоже доктор. Мои дети учатся на врачей. У меня два сына. Сейчас они студенты 3-го и 4-го курсов РНИМУ им. Пирогова, 2-го меда. Я думаю, что это хороший тренд, и надеюсь, что он будет продолжен в нашей семье и дальше.

    Из основных своих увлечений я могу назвать рыбалку. Я люблю природу, мне нравится проводить время на свежем воздухе. Люблю физкультуру. Серьезный спорт, наверное, все-таки не про меня, но плавание, велопрогулки для нашей семьи являются абсолютной нормой. Это посещение бассейна 3–4 раза в неделю. За 45 минут я могу проплыть до 2 километров, и это уже выработанная годами необходимость для организма. На велосипеде мы тоже в сезон катаемся если не ежедневно, то через день – до 25 километров. У нас в семье у каждого есть велосипед. Это такая добрая, хорошая традиция вместе прогуливаться на велосипеде, получая огромный заряд энергии. Это отличный способ для восстановления, который я советую всем своим коллегам.

    В числе хобби также путешествия. Путешествовать предпочитаю больше по России. Люблю автопутешествия – мне нравится дорога, нравится размышлять, мечтать о чем-то в пути. В связи с этим у меня два таких интересных наблюдения: когда плаваю и когда еду за рулем, я очень часто прихожу к каким-то серьезным интересным мыслям. И не для того чтобы их сохранить, положить на полочку, а реализовать. Разумные перспективные идеи приходят ко мне именно в этот момент.

    – Вы уже рассказали, как пришли в профессию врача. И все же почему выбрали именно офтальмологию?

    – Я не могу сказать, что пришел в офтальмологию осознанно с первого курса. Тогда я был уверен лишь в том, что буду хирургом. И все стал для этого делать. Мы с моим однокурсником с третьего курса начали ходить на дежурства в нашу городскую больницу скорой помощи. Сначала нам просто позволяли присутствовать при приеме больных, потом – их осматривать, иногда брали нас с собой на ассистенцию, а потом доверяли практически все. Ближе к 5–6-му курсам это было очень приятно, ответственно, было четкое понимание, что ты уже что-то умеешь.

    Четвертый курс – это выезд на практику в один из районов Республики Чувашия. Это работа в Шумерлинской ЦРБ – крупной больнице, которая обслуживала в том числе рядом расположенные районы. Это большое количество экстренной патологии за сутки. И мы фактически 2 с половиной месяца пробыли в таких, образно говоря, военно-полевых условиях, когда за сутки порядка 10–15 операций проводилось. Был всего один хирург, была штатная неукомплектованность. И наше присутствие как студентов, молодых субординаторов, воспринималось с огромным уважением, доверием. У нас была возможность напрямую участвовать во всех процессах: это и ассистенция, и самостоятельное ушивание ран. Полная погруженность, причастность к хирургии – она во многом мотивировала. Поэтому в этом контексте будучи руководителем сложилось понимание, что молодежи надо давать все шансы на успех: не мешать, развивать, давать возможность совершать какие-то подвиги, поскольку именно это позволяет позже достигать больших профессиональных высот.

    Поэтому я думаю, что наша политика будет заключаться в продвижении молодых. В помощи им. В позволении – конечно же, под серьезным контролем, – осуществлять все их самые смелые амбиции. Поскольку в этом заключается возможность роста и способ достижения самых весомых результатов.

    Я это знаю по себе, вспоминая период, когда уже на пятом курсе мы понимали, что можем быть самостоятельными врачами. Пятый курс стал для меня переломным, когда у нас прошел цикл по офтальмологии. И опять же: еще одно везение! У нас был очень хороший преподаватель с ответственным, искренним отношением к процессу, к студентам, к возможности поучаствовать, посмотреть на пациентов, поассистировать на операциях. Увидеть то высокотехнологичное развитие, которое отличало офтальмологию от большинства других специальностей. А это конец 1990-х годов, когда офтальмология – первая, наверное, в структуре специализаций – перешла к так называемой микрохирургии. Это очень высокая точность хирургии, очень маленький объект хирургии. Это высокая ответственность в манипуляциях, в движениях. Было очень интересно!

    И поэтому, получив возможность по окончании вуза попасть в Чебоксарский филиал МНТК «Микрохирургия глаза» в качестве врача-интерна, я с первых дней проникся этим духом, этой энергетикой. Я был очень сильно воодушевлен!

    – Свою первую операцию, которую провели от начала и до конца, наверное, помните. Сильно переживали?

    – Конечно, помню! Опять же мне очень повезло, что моим руководителем – и научным, и клиническим – с первых дней моего пребывания в филиале был в то время директор, доктор медицинских наук, профессор Николай Петрович Паштаев, который поверил в меня, увидел во мне потенциал и очень быстро стал доверять то, что, может быть, не доверялось ранее молодым докторам.

    Уже к первому полугодию интернатуры я сделал порядка 10 склеропластик. Это операция для приостановки близорукости, в основном выполняемая детям. Ну а к концу интернатуры я уже провел несколько самостоятельных операций по экстракции катаракты. Тогда мы их делали в основном методом экстракапсулярной экстракции, то есть был большой довольно-таки разрез, он потом ушивался.

    В те годы развитие факоэмульсификации только набирало обороты, был очень серьезный переходный период между технологией больших и малых разрезов. Вот этот переходный период я как раз застал, и мне повезло, что мое становление шло в этом бурном течении инноваций. Я видел, насколько стремительно все это развивается, и просто не мог в этом не участвовать, поэтому для себя выбрал, наверное, самую интересную, самую сложную, самую ответственную и самую на тот момент еще не познанную до конца историю – витреоретинальную хирургию. И до сих пор понимаю, что абсолютно не прогадал, потому что по истечении 20 с лишним лет своего стажа я понимаю, что многое еще требует развития. Но это позволяет двигаться вперед. И соответственно выходить на более высокие и безопасные рубежи.

    23 года прошли очень быстро, они на сегодняшний день сопряжены с продолжением и научного поиска, и с активным присутствием, широким в клинической практике. Я считаю, что эти годы позволили мне самому стать педагогом. Начиная с 2010 года я преподаю на кафедрах в Институте постдипломного образования, имею большой опыт преподавательской деятельности в постдипломном аспекте, с нашими ординаторами и докторами со стажем. Присутствую на различных образовательных курсах, проводимых здесь, в МНТК, уже в Головной организации. В частности, в системе WetLab по витреоретинальной хирургии. То, что я получил ровно 23 года назад, придя в Чебоксарский филиал, это движение продолжается до сих пор.

    Еще раз хотел бы сказать большое спасибо Чебоксарскому филиалу за мое становление. В частности, Николаю Петровичу Паштаеву как моему педагогу, учителю. И надеюсь, что работа, которая была проведена, по крайней мере в моем лице, позволит молодым специалистам стать более успешными, продвинутыми и достичь тех высот, которые они перед собой видят.

    – До прихода в МНТК Вы 12 лет руководили Республиканской офтальмологической больницей в Чебоксарах. Какие подходы к управлению командой Вам пригодились из прошлого опыта? У Вас в активе в том числе победа в конкурсе «Лидеры России». Это как-то повлияло на Ваш управленческий стиль?

    – Опыт руководства республиканской больницей оказался очень полезным и нужным. Я пришел туда в довольно молодом возрасте – 33 года. Для меня это было серьезным испытанием: из разряда клинициста перейти в организаторы. Но я считаю, что любое выведение нас как людей с какими-то амбициями и устремлениями из состояния равновесия продуцирует правильные решения, заставляет двигаться вперед и получать новые компетенции.

    Именно это и случилось со мной. Я пришел в учреждение с неплохим статусом, но с большим количеством неосуществленных планов и недостигнутых уровней. И я считаю, что нам за эти годы удалось их достичь. Вывести учреждение на уровень узнаваемости не только по республике, но и по России в целом.

    Мне было приятно, что к нам приезжали за помощью пациенты из более чем 50 регионов. Я уже не говорю о постоянных приездах к нам наших «соседей». Мы были активными участниками научно-педагогического процесса, участвовали в образовательной деятельности Чувашского госуниверситета, в постдипломном обучении Института усовершенствования врачей, подготавливали врачей-ординаторов, курировали процесс обучения региональных специалистов, напрямую формировали проектную деятельность по профилю «Офтальмология» в республике и выстраивали ее совместно с федеральным центром и рядом расположенными регионами. Мы активно стремились к новым знаниям, внедряли технологии, обучали врачей и формировали большую сильную команду. И у нас это получилось, учитывая, что за годы работы средний возраст врачей с 50 с лишним лет опустился до 41 года, а медсестер – с 56 до 39 лет.

    Это правильный, в моем понимании, аспект взаимоотношений, когда есть старейшины, есть гуру, которые являются экспертами высшей степени, и их мнение очень важно. И есть среднее звено, есть молодежь. Эта правильно выстроенная возрастная линия позволяет формировать преемственность, воспитывает уважение, комфортную среду внутри коллектива.

    Я уверен в том, что любая победа зависит не от одного человека, а всегда от команды. Формирование правильных коммуникаций, взаимоотношений, создание условий для комфортной работы людей, создание условий для развития, понимание людьми ответственности. Поэтому относительно мягкие, но в то же время с требованиями контроля и пониманием ответственности процессы позволяют всегда достигать больших результатов. Такого рода политику я выстраивал ранее, но в первую очередь всегда старался быть неким драйвером идей и решений. Поскольку ответственность не столько за решение, сколько за результат и его достижение должен нести руководитель. Команда – это помощник. Но конечно, без советов тоже обойтись нельзя. Поэтому консультации, совместные совещания и проектные подходы позволяют сформировать более верное решение. Это все было и в моей прошлой работе, те же принципы буду стараться продвигать в новом для меня коллективе.

    То, что касается опыта «Лидеров России», это история про то, когда нам очень хочется бросить себе вызов. И я себе такой вызов бросал неоднократно. Один из эпизодов – это участие в выборах в качестве кандидата в депутаты Госсовета Чувашской республики. Первый опыт был в 2011 году, он закончился моим проигрышем, поскольку у меня не было четкого понимания процессов. Но в последующем, уже в 2016 году, понимая, что риск проигрыша есть опять, но уже имея определенный опыт и понимание возможности продвижения своих идей, идей медицинского сообщества, мы серьезно мобилизовались, и эта победа состоялась.

    Сейчас у меня уже второй депутатский цикл, второй созыв, я являюсь депутатом Госсовета. И это часто требует много времени, но позволяет реализовывать в жизнь больше идей, курировать те процессы, которые происходят на законодательном уровне, с точки зрения отстаивания интересов медицинского сообщества.

    «Лидеры России» – это примерно из той же серии. Это вызов. Вызов очень для меня интересный. Но опять же, первая попытка – это 2019 год, когда я дошел до полуфинала. Дальше не прошел. Это был уровень еще дистанционный. В 2020 году я решил историю повторить, хотя понимания успеха не было, учитывая, что изначально было более 300 000 заявителей, это вся Россия, сильные управленцы, в том числе люди с амбициями, колоссальными умственными возможностями, талантливые люди.

    Но я не побоялся и дошел сначала до полуфинала, потом вышел в финал. Участвовал изначально в треке «Здравоохранение». Этот трек в 2020 году проводился впервые и собрал более 15 000 участников. Полуфинал – это 500 человек. Из полуфинала я вышел в сотню финалистов. В финале я победил и вошел в десятку лучших управленцев страны по треку «Здравоохранение». Занял второе рейтинговое место, что дало возможность выйти в суперфинал конкурса. И в суперфинале 2020 года я также победил, то есть вошел в сотню лучших управленцев из той 300-тысячной аудитории, изначально заявившейся на этот конкурс.

    Это позволило мне поверить в свои собственные силы, улучшить свои «горизонтальные» связи и возможности. Потому что был колоссальный объем новых знакомств и великолепные, замечательные, умнейшие люди, профессионалы в своем деле в разных отраслях и специализациях. Сегодня это такая большая дружная семья, которая даже по истечении 3 лет поддерживает друг друга, и огромная система, способная стать хорошим стартапом для любого человека, если он верит в себя, верит в свои таланты, способности, возможности и двигается вперед, не останавливаясь перед трудностями и не видя преград.

    Конкурс завершился для меня выигрышем гранта в 1 миллион рублей. Я реализовал его, пройдя обучение в Российской академии народного хозяйства по образовательной программе EMPM – мастер государственного управления. Это тот ресурс, который готовит людей на высокие государственные должности: вице-премьеров, министров, заместителей министров по различным направлениям. Там очень серьезный пул преподавателей.

    Помимо этого я окончил магистратуру по экономике и в настоящее время являюсь магистрантом по юриспруденции. Есть необходимость в получении более серьезных юридических знаний, поскольку медицинское право и понимание нашего нахождения в структуре этого права крайне важно. Я думаю, что потихоньку мы будем идти к тому, что правовая составляющая нашей деятельности в рамках взаимоотношений с нашими пациентами будет формироваться на другом уровне, что уже происходит во многих странах. Это правовая культура и понимание рисков, которые ложатся в основу получения более весомых знаний. Надеюсь, что это поможет мне и моей нынешней работе в том числе.

    – И последний вопрос. Каким Вы видите МНТК «Микрохирургия глаза», скажем, через 5 лет?

    – Вопрос несложный. Пять лет пролетят очень быстро, и здесь не нужно предполагать, нужно быть четко уверенным, что система МНТК будет такой же успешной, как сегодня, уверенной в себе и в завтрашнем дне. Все возможно при наличии энергичных, профессиональных, заряженных духом МНТКовии сотрудников, которые создадут условия для поддержания всех тех начинаний, предпринятых академиком Федоровым 36 лет назад, и которые сегодня трансформируются в большое количество нововведений и трендов, но с сохранением всех постулатов, обозначенных в те годы: четкое стремление и соответствие запросам, присутствующим сегодня в здравоохранении, высокий уровень культуры и качества оказываемой помощи и сервисных услуг, расширение географии присутствия.

    Подчеркну еще раз: очень хотелось бы, чтобы система МНТК была живой, заряженной системой с той энергетикой, с той мотивационной составляющей, с тем духом, которые позволят нам планировать работу не на 5 лет, а на долгие годы вперед.